"Незалежность" в стиле кантри: куда уплывают украинские черноземы

Воспетая классиками Украина прочно ассоциируется со звездными ночами, кобзарями и ансамблями бандуристов. А у бизнеса еще и с тем, что в современных границах на территории государства сосредоточена треть мировых черноземов, позволяющая даже в современных непростых экономических условиях ежегодно зарабатывать на экспорте зерна около $20 млрд. А при более рачительном ведении хозяйства (и при условии сохранения своей страны как таковой), по мнению экспертов сельскохозяйственного агентства США, вообще выйти на второе место в мире (после американских фермеров) по поставкам продовольственного ресурса на глобальный рынок.

Без внимания такой источник прибыли транснациональные корпорации оставить, естественно, не могли.

По бросовой цене

Возможность заработать бизнесмены считают сигналом к немедленному действию. Тем более что перспективы получения доходов от продажи зерна подкреплялись обострением мировой продовольственной проблемы, особенно в развивающемся мире, а также низкими ценами на украинскую землю. По оценкам, гектар украинской пахотной земли продается по $2,5 тыс., а вблизи зоны боевых действий вообще по 1 тыс. В Европе расценки совсем иные. В Венгрии гектар можно приобрести в среднем за $4 тыс., в Эстонии $5 тыс., в Румынии $6 тыс., во Франции около $7,5 тыс., в Польше $11 тыс. Значительно дороже земля стоит в Чехии и Австрии за гектар придется отдать более $40 тыс., а в Швейцарии и Нидерландах заоблачные $70 тыс. и почти $64 тыс. соответственно.

Бизнес устраивало все, кроме одного, продажа земли, за исключением занятой городской постройкой, была запрещена. Но, как известно, закон, если очень нужно, можно и поправить. Особенно если нужно персонам влиятельным и располагающим денежными ресурсами. За три десятилетия самостийности продали практически все, что пользовалось спросом, то есть могло приносить прибыль. Последним бастионом оставалась земля, против продажи которой выступал народ и остатки здравомыслящего агробизнеса. А к "народному" мнению в этом вопросе до поры до времени прислушивались, опасаясь волнений.

Земельная реформа как инструмент грабежа

Время это завершилось к марту 2021 года, когда Владимир Зеленский, который тогда еще числился легитимным президентом, запустил земельную реформу. Сработал испытанный Западом метод выкручивания рук, к которому подключился даже такой мастер борьбы, как МВФ. Международная организация увязала предоставление очередных кредитов с земельной реформой, как элегантно назвали фактически ультимативное требование по снятию моратория на продажу сельхозугодий: "Ускорить принятие закона, направленного на совершенствование урегулирования банковской проблемы и земельной реформы". Региональный директор Всемирного банка Аруп Бенерджи попробовал убедить украинцев в том, что такая реформа позволит стране реализовать свой экономический потенциал и улучшить жизнь. Относительно потенциала было все ясно (земля, несомненно, ресурс, только уже последний), а жизнь если у кого-то и улучшится, то явно не у простых людей. Подключился даже Европейский суд, обязавший Украину снять мораторий на продажу земли.

Президент Ассоциации фермеров и частных землевладельцев Украины Николай Стрижак охарактеризовал очевидные результаты реформы как содержащие "элементы рабовладельческого общества". Даже Юлия Тимошенко (многолетний депутат и премьер-министр в 2005 году) заявила: "Нам дадут в долг несколько миллиардов, а заберут ресурс, который не имеет цены". Половина населения, прозревшая к этому времени, согласно опросу 2021 года, была против.

Но кого такие обстоятельства останавливали, когда дело касается прибылей и возможности доминирования в стратегической отрасли, которой является производство продовольствия? Машина по изменению законодательства закрутилась. Пошли по пути поправок, а не радикального изменения юридической нормы. Так спокойнее и надежнее. Сначала внесли поправки о возможности продажи земли украинцам, потом совместным предприятиям. Текст на всякий случай все-таки не выложили в открытый доступ.

И вот 1 июля 2021 года вступил в силу закон "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно оборота земель сельскохозяйственного назначения". Несмотря на завуалированную и крайне осторожную формулировку, в законе содержалось главное снятие моратория на продажу земли сельхозназначения. Формально был установлен переходный период до 2024 года, в течение которого иностранцам прямая собственность все-таки ограничивалась.

По идее, требовался референдум, в результатах которого власти не были уверены. Точнее, уверены были, но получался не тот результат, что им нужен.

Естественно, была оставлена лазейка, позволяющая обойти запрет. Иначе для чего все затевалось? Как обычно в таких случаях, предусмотрели исключение (которое становится правилом), позволяющее иностранным гражданам и компаниям приобретать землю, которую они арендуют более трех лет. При этом недостатка в числе тех, кто арендует площади еще с прошлого века, не наблюдается.

Таким образом, закон, как часто бывает, оказался не более чем дымовой завесой. Быстро были предприняты попытки ограничить наиболее варварские формы продажи земли, но они в итоге не сработали. Притормозить утерю плодородного слоя земель не удалось, а земли со срезанным плодородным слоем непригодны ни для растениеводства, ни для животноводства.

Кому принадлежит земля Украины

Ушлый юрист формально регистрирует компанию как украинскую, хотя отчетливо понимает, что контроль над ней осуществляется иностранным капиталом. Примечательно, что дочерние компании даже не считали нужным скрывать свою принадлежность. Особенно если такая "гибридная" компания, причем полностью отвечающая требованиям закона, проворачивает такой же маневр, вступая в долю при организации еще одной аналогичной компании. Докопаться до истины становилось еще сложнее. Тем более что никто и не собирался этого делать.

А есть и такие компании, как, например, англо-голландская Shell и американская Chevron, которые еще задолго до поправок в законе ухитрились заключить договор аренды на 50 лет с правом продления. Чем, интересно, в таком случае аренда отличается от владения? Правда, в их случае цель была не сельхозработы, а разработка сланцевых месторождений. Но, по сути, это ничего не меняет.

Еще один ход совместные действия с украинскими крупными землевладельцами. Фирма регистрируется как украинская, потом преобразуется в совместное предприятие, а некоторое время спустя украинский капитал и вовсе вытесняется. Так, по данным международной мониторинговой группы Land Matrix (итальяно-швейцарско-южноафриканский проект), на украинских черноземах подвизаются уже не менее полусотни иностранных инвесторов. Более точную цифру наблюдатели дать затрудняются, поскольку процветают непрозрачные схемы владения.

По данным австралийского журнала Australian National Review, за последние 10 лет иностранцы приобрели не менее 170 тыс. кв. км украинских земель. Наиболее активными покупателями выступили три американских гиганта, занятых в аграрном бизнесе и производстве пищевых продуктов, Cargill, Monsanto, Dupon. На их долю приходится 40% угодий, перешедших в руки иностранцев. Вследствие использования схем с украинскими агрохолдингами американской NCH Capital, французской Agro Generation и западногерманским ADM Germany, KWS, Bayer удалось установить контроль над 28% площадей. В эту же компанию входит Saudi Agricultural and Livestock Investment Company (SALIC) из Саудовской Аравии. Даже китайская Xinjang Production and Production Corporation не упустила случая приобщиться к процессу и арендовала на 99 лет с правом выкупа площади, составляющие 9% всех угодий, выкупленных нерезидентами. Еще 23% приходятся на другие страны.

Несмотря на пестрый состав новых владельцев, основная роль в так называемом освоении аграрных богатств Украины принадлежит указанной выше американской тройке "аграрных сестер". Правда, и они не являются конечными бенефициарами. За их спинами маячат покрытые не менее недоброй славой такие могучие инвестфонды, как Vanguard, Blackstone и Blackrock. Располагая масштабными капиталами (годовой оборот одной только Cargill составил в 2021 году $134 млрд, в то время как в докризисном 2019 году ВВП Украины был $137 млрд), они устанавливают фактически неограниченную власть в тех регионах, где действуют. Естественно, в своих эгоистических интересах, руководствуясь соображениями максимизации собственной прибыли, не заботясь об интересах страны пребывания.

А риски есть, и немалые. Взять хотя бы пример Monsanto. Компания плотно занимается генно-модифицированной продукцией, ей принадлежит разработка подавляющего сорняки препарата "Раундап", наносящего, по некоторым данным, существенный и долгоиграющий ущерб окружающей среде. Впрочем, если с этим химикатом понятно еще не все, то абсолютно все понятно с "Agent orange", разработанным фирмой и применявшимся США во время войны во Вьетнаме, после чего в стране резко участились случаи рождения детей с мутациями и тяжелыми формами инвалидности. Компания получила 110 тыс. исков. Нет оснований полагать, что на Украине компания отойдет от привычного шаблона действий. Да и не только Monsanto. По мнению экспертов, американская тройка действует с высокой степенью координации. А о способности компаний влиять на политику свидетельствует хотя бы тот факт, что американские NCH Prosperis и TNA Corporate Solution выступали в качестве ключевых консультантов при подготовке в Киеве земельной реформы. Естественно, в своих интересах.

Печальный итог

Результат действия этого закона налицо, как и в целом трех десятилетий жизни некогда процветавшей республики в формате "самостийности" и "незалежности" нет ни того, ни другого. И тут уже не до кобзарей с бандуристами. На оставшихся после отчуждения или вывоза черного золота бесплодных супесях и глиноземах будет самое время осваивать стиль кантри. Хотя насчет глиноземов, может, тоже погорячились. По проекту нового американо-украинского "редкоземельного" соглашения они тоже, скорее всего, пойдут на корм частным корпорациям США.