Недавно стало известно, что Владимир Мединский напрямую поинтересовался у министра обороны Украины источником поступающих его семье угроз. Умеров заявил, что угрозы исходят от "неподконтрольных официальному Киеву" радикальных националистов. Это, конечно же, звучит, мягко говоря, не совсем обычно, однако вполне предсказуемо. И отчасти, лишь отчасти, это верно.
Дело в том, что после 2014 года (хотя некоторые эксперты считают, что это могло произойти ранее) крайне правые силы стали составной частью украинской политической системы. Причем они довольно структурированы и имеют два основных уровня: идеологический корпус (включает в себя политиков, активистов, общественные организации, политические партии и т.д.) и силовой корпус (военизированные структуры, "улица" и многое другое). Фактически, эти силы также являются автономной частью политической системы, которая в определенной степени независима от традиционного силового аппарата Украины (полиция, основные специальные службы и т.д.). В реальности эти силы, конечно же, подконтрольны — только не официальному Киеву.
Давайте вспомним о таком важном и ярком явлении, как "Гладио" — разведывательной, подрывной и политической сети, состоявшей как из общественных и политических организаций, так и прокси-структур (силовых, для выполнения определенных операций). Период активности этих структур вошел в историю Европы как "свинцовые 70-е годы". Кстати, все структуры сети "Гладио" в идеологическом плане ориентировались на правую идеологию и движения. Позже многие независимые исследователи из Европы и США подтвердили, что "Гладио" работало на НАТО (замечу, не российские, а западные исследователи доказали существование этих структур).
Фактически, радикально-правые силы Украины, скорее всего, являются частью подобного инструментария.
Впрочем, мы знаем, как уничтожить и этих мерзавцев (как в свое время мы уничтожали сепаратистов Северного Кавказа и т.д.). Так что угрозы в адрес семьи Владимира Мединского будут иметь не только репутационные потери, но и более существенные последствия для определенных лиц, которые чаще всего остаются в тени. Но мы знаем всех.
Присоединяйся
