Участник боев за Курахово "Серый": "Прежде, чем взять пятиэтажку, до нее еще нужно дойти"

О боях за Курахово, штурмах и зачистках домов, оснащении и моральном состоянии противника, а также о пленных, акклиматизации на войне и многом другом журналисту издания "Украина.ру" рассказал штурмовик 3-го батальона 110-й отдельной гвардейской мотострелковой ордена Республики бригады Сергей Савельев, известный под позывным "Серый".

- Вы – один из тех, кто взял Курахово. Расскажете об этом?

- А что тут рассказывать? В наступление пошли третьего декабря. Был дан приказ – зайти в Курахово. Я был командиром одной из групп. Мы зашли, взяли позицию, зачистили и заняли оборону. Все это, правда, не за один день и даже не за сутки, но сделали.

- Что за позиция?

- Перед нами стояла задача – взять пятиэтажный дом. Двухподъездный. Что мы и сделали.

- Чем отбивался противник?

- Да всем, что летает. В основном это дроны-камикадзе, "бабки-ежки" тоже летали, разведывательные "птицы", что корректируют работу минометных расчетов.

- Есть мнение, что "птицами" они компенсируют дефицит артиллерии. Насколько оно справедливо?

- Их артиллерия действительно стреляет реже, чем прежде. В основном сейчас противник работает дронами-камикадзе, но и минометами тоже. Прилетают мины от них, да.

- А что насчет крупных калибров? В 22-м они расходовали 155-е снаряды так, будто они бесконечные.

- Сейчас, конечно же, такого нет. Они используют 155-е, но значительно реже. Я, конечно, не могу говорить про 2022 год, поскольку меня здесь еще не было, но если сравнивать времена, когда я только приехал, и сегодняшний день, то 155-х снарядов у ВСУ куда меньше.

Сама их тактика изменилась. Раньше ведь что было? Противостояние минометчиков да стрелковые бои, а теперь бои скорее позиционные, но с применением БПЛА. Не коренные изменения, но тактика немного другая.

- А насчет противника что скажете? Кто вам противостоял? Говорят, что в первых рядах, как правило, мобилизованные.

- Я бы не сказал. На самом деле там довольно трудно понять, кто в первых или не первых рядах, поскольку все перемешаны.

- А пленные? Слыхал, что на Рождество целая группа сдалась.

- Да, но это не моя группа их принимала. Это ребята из нашей роты. Если честно, то этих пленных я толком не помню. Не интересовался. Но вообще приходилось общаться с пленными. Не в Курахово, правда, а на подходе к нему. Когда бои шли в полях. Тогда мы брали.

Говорят, наверное, все то же, что и вам: только вчера его поймали, когда шел за хлебом, дали автомат и сказали, куда идти. Сам он, конечно же, ни в кого не стрелял и вообще не хотел воевать. Ну вот поймали и сунули в бусик. Как под копирку.

А ты смотришь на руки его и понимаешь, что пленный этот далеко не пианист. На пальцах потертости. То есть человек воюет и воюет давно. А нам просто байки рассказывает.

С другой стороны, сказать прямо, что пришел убивать нас, — это совсем не то же самое, что в тылу хорохориться. Потому и врут, что просто мимо проходили, а их загребли.

Но давайте немножко подумаем! Если за хлебом шел и его в машину запихнули, а потом на войну отправили, то это ведь насквозь гражданский человек. Но когда понял, что в плену окажется, он почему-то первым делом уничтожает радиостанцию и мобильный телефон, чтобы у нас никаких контактов, никакой информации не было.

- Я понимаю, что этот вопрос уже всех достал, но мы ведь часто слышим мнение, что противник деморализован. Много ли в этом правды?

- Настроение у них и правда не очень. Они ведь понимают, что уже не в состоянии держать позиции, понимают, что сдают территории. Люди устали морально и физически. Многие уже просто хотят домой, но даже в плен сдаться не могут по разным причинам. У некоторых за спиной буквально заградотряды стоят.

Вот поэтому стараются успокоить себя, уйти от реальности с помощью алкоголя или наркотиков. Очень много таких. Смотришь человеку в глаза, а они "стеклянные". Явно под чем-то. С такими даже разговаривать бессмысленно. Пьяные хоть что-то могут сказать. Да, мол, устал, не хочу больше, по дому соскучился.

У многих пропало желание воевать. О наемниках сказать не могу. И мотивация у них другая наверняка, и не попадались они конкретно мне. А украинцы от войны устали, да.

- А что у них с вооружением? Ваши коллеги из второго батальона показывали горы трофейных патронов для американских пулеметов.

- Натовского оружия очень много. В Курахово мы тоже нашли БК для американских пулеметов, но вот само оружие попадалось редко. Но его и утащить проще. Ящики с патронами ведь далеко не унесешь. Жаль, что для нашего вооружения они не подходят.

- Расскажите немного о том, как штурм проходил. Читатель об этом лишь из кино знает, а это слишком далеко от реальности.

- Быстро зайти не получилось. Это же не просто пятиэтажку взять. До нее еще добраться надо, а это километра полтора перебежками. От домика к домику, от домика к домику. Где-то пересидеть надо, переждать, чтобы "птичка" не заметила. Переждали – дальше идем.

И вот так несколько малых групп заходит, стараясь не попадаться врагу на глаза. А он ждет нашего появления и старается не пропустить. Дальше – подходим к зданию и пытаемся зайти в подъезд. Двери закрыты. Начинаем их выламывать. Выломали – приступаем к зачистке.

- И все это время по вам стреляют…

- Конечно. Это ведь не одинокий дом в поле, а район. Рядом тоже дома есть. Из них тоже стреляют. Видит "птичка", что группа пошла на зачистку, а оператор своих предупреждает. Те готовятся встречать. Кто-то успевает проскочить, а кто-то не успевает. Наши все успели зайти. Либо "птичники" прощелкали, либо пехота не доглядела. А может и туман свою роль сыграл. Точно не знаю, но дошли все. Соответственно, два дома, четыре подъезда мы вместе зачистили.

Но дойти – это полдела. Сама зачистка – тоже сложный процесс. Квартиры обычно закрыты, и ты не знаешь, кто там внутри. Может хозяин, когда эвакуировался, дверь запер, а может ее изнутри солдат противника закрыл. То есть дверь нужно ломать и проверять. Представляете? В подъезде пятиэтажного дома 27 квартир и каждую нужно открыть. А двери железные.

Вскрываешь дверь и не знаешь, что тебя ждет в следующую секунду. И так оставить нельзя, поскольку нельзя противника за спиной оставлять.

Если дверь закрыта, то один или двое открывают, а третий и четвертый прикрывают. Двери, как правило, открываются наружу. То есть ногой не выбьешь. Даже если деревянную. Вот так методично и работаем.

- Гражданские попадались?

- Да, были. В доме, который мы "чистили", на первом и пятом этажах жили люди. Но во дворе у них был подвал, где прятались, если было особенно шумно. Мы попросили у них документы, чтобы прописку проверить. Такая процедура: чтобы удостовериться, что человек действительно живет здесь, а не является переодетым в гражданское солдатом противника.

В одной квартире живут сын с матерью, в другой – муж с женой. Дети уехали еще в прошлом году куда-то в Россию. В соседнем подъезде встретили дедушку, но он с нами не особо контактировал. Он старенький и явно привык к одиночеству. А остальные нам очень обрадовались.

- Неудивительно. Для многих остаться и пережить штурм – это единственный способ оказаться на этой стороне.

- А ведь и правда. Они могли уехать, но решили остаться. А многие уехали. С другой стороны, бывает иначе. В том же Курахово попался нам один дедушка 55 лет отроду. Так он честно признался, когда разговорились, что продавал координаты наших позиций за шестьсот гривен. Мы ведь особо не обращали внимания, а потом заметили, что прилетает именно туда, где накануне этот дедушка крутился.

- Что за ребята в вашей группе?

- Да нормальные ребята. Смелые, отчаянные. Не то, что без страха, поскольку всем порой страшно бывает, но вперед идут уверенно. Надежные. Никто не попятился. Перли до победного.

А так… бывшие водители у меня. Есть бывший специалист по ремонту холодильников. Один парень из деревни. Сельским хозяйством занимался. Таких, чтобы прямо с боевым опытом, у нас нет. Все из народного хозяйства.

- А вы?

- А я с 1999 года водитель-дальнобойщик. 25 лет за рулем. Даже срочку в юности не служил по состоянию здоровья. Не прошел тогда медкомиссию. Выучился на водителя и до самого марта 2024 года управлял тяжелой техникой.

- А воевать зачем пошли?

- Да было чуть-чуть, знаете… 23 февраля всех мужчин поздравляли и меня тоже поздравили. Неловко стало. Вроде не заслужил, а меня все равно поздравили. Если честно, то зацепило меня это. А работа у меня – сплошные командировки. Дома и не бываю толком. Родителей похоронил. Вот и подумал, что нужно идти на войну, чтобы меня с 23 февраля поздравляли за дело.

- Вы же, как я понимаю, с "материка". Помните свои первые впечатления? В жизни война не та, что в кино.

- Да, я из Ростова-на-Дону. В конце апреля подписал контракт, потом уехал на полигон, а с него уже сюда. Поначалу было непонятно. Интересно, но непонятно. Но я ведь понимал, что это боевые действия, с которых можно и не вернуться.

Приехал в расположение, познакомился с ребятами. На первой боевой задаче было страшно. Не буду скрывать. А потом хоть и не вау, но стал помаленьку втягиваться. Присутствие товарищей, которые отвоевали год или два, тоже" здорово успокаивает. Они учили всяким военным премудростям, а я внимал и потихонечку акклиматизировался. Морально и физически.

О том, что что происходит в рядах ВСУ по мнению военных экспертов Украины - в статье Дмитрия Ковалевича "Пехоту гробят в тупых банзай-атаках". Что говорят украинские военные и эксперты о ситуации на фронте"