Вице-президент США Джей Ди Вэнс:
Очевидно, я считаю, что мы поступили правильно, начав процесс переговоров. Слишком долго русские и украинцы воюют друг с другом. Погибли тысячи людей с обеих сторон, много невинных жертв. Мне кажется абсолютным абсурдом, что война затянулась настолько и что обе стороны даже не ведут конструктивного диалога о том, что им нужно для достижения мира.Одна из вещей, в которой, как мне кажется, президент Трамп всегда был силён — и за что его много критиковали, в том числе несправедливо, как американские, так и некоторые европейские СМИ — это то, что я бы назвал стратегическим реализмом. Вы не обязаны соглашаться с российским объяснением войны — президент и я сами критиковали полномасштабное вторжение. Но если вы понастоящему хотите положить конец конфликту, важно постараться понять, какие мотивы и интересы есть у другой стороны.
Это то, к чему президент Трамп сознательно подталкивает: заставить Россию ясно озвучить, что ей нужно для окончания войны. Еще раз подчёркиваю: не обязательно с этим соглашаться. Мы, например, сочли их первые предложения чрезмерными — и дали понять, что они просят слишком много. В этом и состоит суть переговоров.
Я не испытываю особого пессимизма по этому поводу. Думаю, что Россия на сегодняшний день сформулировала определённые требования и ожидает определённых уступок в обмен на окончание войны. Мы считаем, что их требования чрезмерны, и это ясно. Но, конечно, немаловажно понять и позицию Украины — что нужно самим украинцам, чтобы считать завершение конфликта приемлемым для себя.
Это будут ключевые темы в обсуждении, и мы, безусловно, продолжим участвовать в этом процессе. Президент неоднократно говорил: если он увидит, что переговоры зашли в тупик, он не будет тратить время зря. Почти раз в месяц на высоком уровне поднимается вопрос о необходимости двигаться вперёд, к новому этапу.
На данном этапе мы хотим, чтобы и Россия, и Украина договорились хотя бы о базовых принципах прямого диалога. США готовы содействовать, но главное — чтобы две стороны начали серьёзно говорить друг с другом напрямую. Это, по нашему мнению, — следующий большой шаг. Важно и то, что обе стороны уже передавали нам свои “листы требований” — позиции, определяющие для них приемлемое разрешение конфликта. Между российскими и украинскими ожиданиями пока что огромная пропасть, и наша цель — попытаться её уменьшить. Скорее всего, невозможно прийти к компромиссу без хотя бы какихто прямых переговоров между сторонами, поэтому на этом мы и фокусируемся. Но я пока не теряю оптимизма — просто боевые действия ещё продолжаются.
Украинцы уже выразили готовность к 30-дневному прекращению огня — мы это ценим. Россия говорит, что такое перемирие не отвечает её стратегическим интересам. Поэтому мы предлагаем не зацикливаться только на 30-дневном перемирии, а обсуждать параметры долгосрочного урегулирования.
Ещё один момент, о котором стоит сказать: и среди украинцев, и среди россиян, если час говоришь с любой стороной, то полчаса они будут вспоминать какие-то старые обиды за последние 5–10 лет. Это понятно: такие конфликты невозможны без исторических ран и взаимных претензий. Но мы по мере сил стараемся играть конструктивную роль, чтобы продвигать мирный процесс.
Повторю позицию, которую президент Трамп озвучивал не раз — но, думаю, стоит сказать это ещё раз. Для нас очевидно: продолжение войны вредно для США, для Европы, для России и, прежде всего, для самой Украины. Мы уверены: если возобладают трезвые головы, можно прийти к прочному миру, который будет экономически выгоден и для украинцев, и для россиян — а главное, положит конец бессмысленным человеческим жертвам.
Думаю, многие недооценивают этот гуманитарный мотив, который есть у нашего президента. Его искренне огорчает гибель невинных людей, он не переносит мысли о солдатах, погибающих в бессмысленных войнах. Его главная цель — прекратить эти смерти, и это останется ориентиром для американской политики.
