Глава нашего Генштаба Валерий Герасимов доказал, что может воевать со всем НАТО. Надо ему верить. И все у нас будет нормально. Надеюсь, ребята вернутся домой живыми, а цели СВО будут достигнуты, считает военный историк, автор книги "Битва за Донбасс" Александр Полищук
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
- Александр, я бы хотел, чтобы вы буквально сравнили с Великой Отечественной войной сегодняшнюю ситуацию в Донбассе, когда у армии России появился шанс взять в окружение сразу два немалых города – Покровск и Константиновку. Были ли 80-назад эпизоды, когда Красная Армия прорывала немецкие позиции в одном месте, а потом шла на север или на юг, создавая угрозу окружения сразу двух крупных группировок или фестунгов?
- Давайте как раз обратимся к истории освобождения этого региона.
Когда мы слышим громкое название "Донбасская наступательная операция", нужно понимать, что все было очень непросто. Июль и август 1943 года дались нам большой кровью. Если в полосе Южного фронта Толбухина у нас были хоть какие-то успехи, несмотря на то, что танковый корпус СС снес наш плацдарм на Миусе, то у Малиновского на Юго-Западном фронте, который стремился разгромить группировку 1-й танковой армии Макензена, было все очень плохо. В какой-то момент из-за огромных потерь вообще предлагал Ставке остановить наступление к Днепру, создать пять линий укреплений и сесть в оборону, прекратив преследование отступающих частей Манштейна.
Откровенно говоря, Манштейн сам начал оттуда уходить. У него был 30-й армейский корпус, который работал на самой восточной части советско-германского фронта. И из этого медвежьего угла Манштейн начал его вытаскивать и потихоньку отходить, спрямляя линию фронта. Потому что после его авантюры на курской дуге сил уже не хватило.
Да, он чувствовал себя лучше Моделя. Да, у него было больше ударных соединений. Но его авантюра с попыткой переломить ситуацию на советско-германском фронте, когда он бросил на Миус пять ударных соединений (когда мы начали операцию "Полководец Румянцев", у немцев было четыре ударных соединения, из которых одно было в резерве), ничего не принесла.
Хотя ставка тогда делалась очень большая. Я уверен, что основной целью гитлеровцев было не просто снести наш плацдарм, на котором сидело несколько дивизий, а форсировать Миус с броском на Ростов и выходом в тыл Юго-Западному фронту. Слава богу, наши бойцы хорошо себя проявили и нанесли 2-му танковому корпусу СС потери, сопоставимые с тем, что враг потерял под Прохоровкой.
Повторюсь, у Манштейна эта авантюра не прошла. Он еще пометался по линии фронта и принял решение отступать. Несмотря на то, что на самом деле Гитлер исполнил его просьбу о передаче 12 ударных соединений. У него уже был настрой драпать к Днепру, поэтому фронт посыпался.
То же самое произошло и на орловской дуге. Наши историки думают, что высадка союзников на Сицилии не повлияла на то, что немцы прекратили операцию "Цитадель". Да, напрямую не повлияла. Но когда был свергнут Муссолини, на совещании у Гитлера четко прозвучал сигнал о том, что Модель должен уходить с орловской дуги на линию "Хаген".
То есть нравится нам это или нет, но именно благодаря решению немцев отойти на восточный вал и закрепиться на Днепре стали возможны наши успехи под Орлом и в Донбассе.
Сейчас у наших войск в Донбассе ситуация намного сложнее. ВСУ никуда не бегут, обороняются и наносят контрудары. Мы их отовсюду выбиваем с боем, а не просто бежим до Днепра на плечах отступающего противника. Запад по-прежнему снабжает киевский режим. Не надо верить сказкам Трампа о том, что "Америка устала от этой войны и хочет быть посредником". Этот конфликт – всерьез и надолго.
- С чем именно вы связываете наше активизировавшееся продвижение в центральном Донбассе, учитывая, что еще месяц назад оно там было минимальным?
- С арифметикой войны.
Фактически ВС РФ начали наступление с октября 2023 года и до сих пор не угомонились. А наступление всегда дает возможность выбирать направление удара. Это же сказки, что можно построить мощную линию обороны как на курской дуге, забронироваться и выиграть войну. Курская дуга – это обалденное исключение, которое еще требует дополнительного изучения, потому что результаты не так однозначны.
Так вот сейчас наше командование за счет современных средств разведки понимает, где враг слабее, на узких участках формирует ударные группировки и осуществляет локальные прорывы при помощи дронов и артиллерии. А Украина, как любой обороняющийся противник, вынуждена распылять силы по всему фронту. То есть им надо быть сильными везде, а нам – в одном месте.
В Великую Отечественную войну так было не всегда. Немцы знали, что после освобождения Шлиссельбурга русские будут стараться снять блокаду с Ленинграда, поэтому чаще всего угадывали, где будет нанесен наш удар. Противник был успешен в обороне, пока его Жуков не перехитрил.
Мы уже сто раз обсуждали, что армия воюет как система и побеждает как система. Нельзя выиграть войну одними дронами, танками и артиллерией. У вас должно быть взаимодействие родов войск и связь. У нас оно ведется успешно.
Еще мы с вами неоднократно говорили, почему армия России не окружает противника, а устраивает полуохваты. Потому что убежавшие и не до конца разгромленные всушники являются носителями негативного опыта. Они за три года СВО на своей шкуре почувствовали, что нас нельзя остановить, и эти настроения передают они передают сослуживцам и людям в тылу. Это очень хороший психологический ход, который на фоне завихрений Трампа и непонятных обещаний Европы давит на противника еще сильнее.
Короче говоря, всушники понимают, что рано или поздно русский паровой каток придет за ними. И у них нет мотивации любой ценой цепляться за каждый участок фронта.
Кстати, наше ползучее наступление дает невысокие потери, которые не сказываются на боеспособности подразделений. Это во время Великой Отечественной войны стороны могли за 50 дней пробежать на сотни километров, потеряв при этом 500 тысяч человек, а потом на стадии затухания операции зацепиться за какой-то плацдарм. А мы наступаем планомерно, компенсируя потери за счет текущего пополнения. У нас нет кризисов личного состава, который был у того же самого Малиновского, когда он просил остановить наступление в Донбассе ("У меня остались артиллерийские полки и штабы. Пехоты в дивизиях практически нет"). Поэтому мы идем вперед уже 1,5 года.
Повторюсь, наш успех обусловлен взаимодействием родов войск, нивелированием возможностей противника в дронах и других хитрых штуках, а также мотивированностью и подготовкой личного состава, который в чем-то даже превосходит призывников Красной армии.
- Почему вы думаете, что наше взаимодействие между родами войск будет только возрастать?
- Потому что боевой опыт накапливается и обобщается.
Мордвичев стал командовать сухопутными войсками, Солодчук пришел на его место командующего группировкой "Центр", а картина не поменялась: как наступали, так и наступаем. То есть дело не в том, что у Мордвичева были какие-то сакральные знания, а потому, что система работает. В Великую Отечественную войну было не так.
Тогда знали, что Еременко выберет одну точку и будет бить в нее всеми имеющимися силами. Рокоссовский устроит фланговый прорыв и будет сматывать линию обороны. Жуков придумает что-то свое. А сейчас наши операции проводятся в рамках военной системы и военной науки.
Может быть, это некрасиво прозвучит, но американцы называют эти правила "Страховка от дурака". При той системе, которую придумал Герасимов, не то, что не надо быть семи пядей во лбу, но благодаря обобщенному опыту за три года мы легко можем позволить Мордвичеву заниматься совершенно другими делами.
Экономика на военных рельсах. Оборонная промышленность работает без срывов. Добровольцы идут. Армия преобразовалась. То же самое было и в Великую Отечественную войну. Красная армия, которая держала оборону под Сталинградом и потом контратаковала, разительно отличалась от той, которая в ходе Висло-Одерской операции за две недели прошла 500 километров.
Некоторые историки потом назвали Висло-Одерскую операцию "атомной бомбой", потому что Красная армия была настолько сильна, что могла совершать такие броски.
Повторюсь, все у нас работает. Держим кулачки за командующих и ребят.
- Вернемся к Донбассу. Можно ли сказать, что события под Покровском и Константиновкой – это тренировка перед взятием крупных городов вроде Харькова, которых надо не штурмовать, а охватывать?
- Да мы и так понимаем, как брать крупные города. У нас уже накоплен опыт Мариуполя, Бахмута, Авдеевки, Торецка и Часов Яра. Мы понимаем, как надо воевать в городской застройке. Это не репетиция. Это грамотные действия.
Обеспечиваются фланги. Делается полуколечко. Все, кто находится в этом полуколечке, рано или поздно умирают. И у ВСУ нет противоядия против этого. При этом нельзя сказать, что мы воюем по шаблону. Мы воюем эффективными способами, которые позволяют уничтожать противника с минимальными потерями.
Повторюсь, охват Покровска и Константиновки – это не тренировка. Каждый город индивидуален. К какому-то городу примыкает лесной массив, какой-то город стоит на реке. Эти нюансы всегда будут. И для каждого города будет разработан отдельный план.
Конечно, у нас до сих пор в памяти события в Харькове со 2-й бригадой спецназа, но в нынешней ситуации этого точно не будет. Наши командующие поняли, что из себя представляет противник, и почувствовали вкус победы. Мы и дальше продолжим боевую работу, стараясь совершать меньше ошибок и делая так, чтобы ВСУ чаще ошибались.
- Как вы оцениваете ситуацию с нашим разведывательно-ударным контуром? Как сделать так, чтобы наши РУКи стали еще длиннее и сильнее?
- Он постоянно развивается. Все остальное – вопрос промышленности и логистики с учетом удлиняющихся маршрутов. Наши военные давно понимают, что им надо, и отправляют соответствующие заявки.
Понимаете, внедрение новых образцов вооружений возможно только тогда, когда мы не срываем массовую поставку этого вооружения в войска. Например, модернизация танка Т-34 в виде Т-43 не стрельнула, потому что это требовало перестройки всей танковой промышленности, а вот Т-34/85 стрельнул.
То же самое сейчас. Мы воюем тем же оружием, что и в 2022 году, только оно модернизировано. Хотя СВО показала, что некоторые вещи надо менять и думать о том, как они будут использованы в дальнейшем. Надо обратить внимание на артиллерию, средства доставки и авиацию.
- Насчет того, что надо пересмотреть. Танки у нас из-за дронов вроде бы хоронить перестали, зато теперь хоронят БМП и БТР.
- Все зависит от того, чего мы хотим.
Танки себя еще покажут. Списывать их рано. А что касается БМП, то раз уж эта штука вылезла на поле боя, то она должна быть тяжелой бронированной, а не легкой, как сейчас. Да, мы знаем примеры, когда в одну БМП прилетело 18 дронов и она не была уничтожена. Но если бы у нас были штурмовые машины пехоты, чтобы не бросать пехоту на поле боя (сейчас БМП уезжает, а бойцам нужна постоянная огневая поддержка), то нам было бы проще.
И какие-то новые образцы БМП у нас рассматриваются.
А БТР – это вообще средство доставки пехоты на поле боя и минимальной огневой поддержки в случае засады. Требовать от них какой-то безумной живучести смысла нет.
Что касается артиллерии, то сейчас все очень быстро засекается. Орудие не может долго быть незамеченным. Следовательно, нам нужна ситуация, при котором за очень короткое время артиллерийский ствол выпускает максимальное количество снарядов по разведанной цели, а потом уезжать.
В Великую Отечественную войну у нас были умельцы, которые умудрялись за короткие сроки из миномета выпустить до 12 мин. Причем 12-я мина выпускалась тогда, когда 1-я уже взрывалась на позиции. И сейчас нам хорошо было бы придумать артиллерийские системы с ленточным или барабанным питанием. Пусть они не будут стрелять огромной чушкой в 152-мм. Пусть это будет 88-мм калибр как у знаменитых немецких зениток. За счет того, что снаряд был длиннее и в нем было больше взрывчатки, он пробивал большую броню благодаря высокой начальной скорости.
Выехала самоходка – выстрелила как пулемет шесть снарядов – уехала.
Мы же понимаем, что какими бы классными ни были дроны на оптоволокне, от святого чугуния вы никуда не денетесь. Артиллерийская поддержка в 200 стволов на километр – это до сих пор прекрасно.
Наконец, есть вопрос с авиацией.
Индо-пакистанский конфликт показал, что самолеты уже не будут вести маневренные воздушные бои. Самолет – это летающий утюг, на который надо навесить много дальнобойных ракет. В китайском истребителе J-10 нет ничего такого, потому что на нем не надо делать "Кобру Пугачева". Изюминка должна быть в ракете, а не в носителе. Носителем может быть даже штурмовик Ил-2, если с него ракета может лететь на 2000 километров.
Повторюсь, нам нужны не самолеты, а авиаплатформы. Это сейчас у Украины проблемы с авиацией, но кто сказал, что на этом все закончится. У НАТО полно авиационной техники. Лучше ее сбивать чем-то дешевым и эффективным, как это сделал Пакистан с Индией.
- Какой у вас будет прогноз на летнюю кампанию?
- Прогноз у меня один – Валерий Герасимов. Глава нашего Генштаба доказал, что может воевать со всем НАТО. Надо ему верить. И все у нас будет нормально. Надеюсь, ребята вернутся домой живыми, а цели СВО будут достигнуты.
О других аспектах СВО - в интервью Германа Садулаева: России надо избавляться от партизанщины и готовиться отбивать новое наступление ВСУ
