Чем более оглушительной станет наша победа на Украине, тем дольше будет мир во всем мире. Потому что после этого будет построена новая система безопасности, которую будет гарантировать страна, одержавшая победу
Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал Герой России, полковник, ветеран военной разведки Рустем Клупов
- Рустем Максович, один медийный украинский военнослужащий заявил, что в 2026 году правила игры на поле боя поменяют три вида вооружений: радиолокационные станции (РЛС), дроны-перехватчики и дроны на оптоволокне. Согласны ли вы с такой оценкой?
- Это поверхностная и примитивная оценка. Все эти виды вооружений присутствуют в российской армии, но человеческий фактор никто не отменял. Да, численность личного состава на поле боя будет уменьшаться. Но кто сидит в танке, стреляет из орудия и запускает дроны? Человек.
Понятно, что беспилотники – это будущее. Но это будет симбиоз человека с дронами, ядром которого все равно останется человек на поле боя. Это продлится еще минимум лет десять.
Сейчас европейские страны НАТО собираются воевать с Россией в 2030 году. Если это произойдет, мы начнем воевать с ними теми же самыми средствами и методами, что и на Украине. А вот закончится это война с активным использованием искусственного интеллекта.
Но, опять же, что такое искусственный интеллект без человека? Кто ему будет ставить задачи? Он сам будет определять себе цели? Исходя из чего? Все эти вопросы сегодня висят в воздухе. Нам еще предстоит сформулировать идеологию искусственного интеллекта, чтобы он воевал за нас, а не за себя.
Я еще об одном хотел сказать.
РЛС, дроны-перехватчики и дроны на оптоволокне – это средства достижения победы. А кто ими управляет? Система управления не стреляет, но именно является основополагающим элементом военного искусства. Я сейчас говорю о конкретной системе управления на поле боя, когда кругом воздействует РЭБ и когда противник пытается уничтожить твои пункты управления.
Это как в боксерском поединке. 80% ударов в боксерском поединке наносятся по пункту управления – по голове. Отправить соперника в нокаут ударом по печени – это единичные случаи.
Повторюсь, все гораздо сложнее. И основной упор надо делать именно на человеке. Ради чего сейчас сражаются бойцы на СВО? Не ради денег. Самый популярный ответ у тех, с кем я общался, таков: "Воюю за то, чтобы мои дети и внуки не воевали". Они хотят закончить здесь и сейчас.
- А мы сможем разобраться с Украиной и с Западом за одну войну?
- Пока мы с одной Украиной за одну войну не можем разобраться. А война с Западом длится уже столетиями. Просто процессы переходят из горячей стадии в холодную. Мы даже по итогам Второй мировой войны не стали союзниками с США и Великобританией, потому что у каждого были свои цели.
И даже если мы одержим такую победу над Западом, какая была 9 мая 1945 года, это даст нам лишь несколько десятилетий мирного существования.
Чем более оглушительной станет наша победа сейчас, тем дольше будет мир во всем мире. Потому что после этого будет построена новая система безопасности, которую будет гарантировать страна, одержавшая победу.
А если мы закончим эту войну на договорных условиях, новая война начнется быстрее. Это же объективный исторический процесс. Мы на него повлиять не можем. Идет распад однополярного мира. Сейчас внешнеэкономические отношения в мире такие же, как у нас в 1990е годы. Каждый пытается в этой шумихе отхватить себе кусок побольше.
Таким образом, мы входим в эпоху множества продолжительных локальных войн.
СВО – это локальная война. Надеюсь, она не перерастет в региональную войну в Европе, когда НАТО будет воевать с Россией.
Конечно, европейское общество из-за серьезных внутренних проблем может отодвинуть от власти нынешних либералов-глобалистов. Но какой это будет народ? Могут создаться другие реалии, которые нам тоже не будут сулить ничего хорошего. Вдруг на смену нынешним властям придут ультраправые националисты или исламисты. Вы представляете, что начнется в фашистской или в исламистских Франции и Великобритании, у которых есть ядерное оружие.
- Вы сказали, что главным на войне по-прежнему остается человек. В таком случае, как вы оцениваете систему подготовки наших офицеров и узких специалистов, которые учитывали бы новые технологии?
- Каждый из нас, пройдя школу и институт, понимает, что всегда надо учиться заново. Знания, которые тебе дают в учебных заведениях – это больше для кругозора. А реальное овладение специальностью происходит уже на работе или на службе.
В военном деле важно общение с личным составом и изучение техники. В училище ты изучал одно, а пришел в войска – там уже другое. Тем более, СВО показала, какой у нас в этом отношении разнобой.
Подготовка зависит от самого офицера. Если он хочет стать классным специалистов в своей области, он должен хотеть самосовершенствоваться.
А что касается военной школы (училища и академии), то она должна быть в тренде. Но, опять же, что у нас изучают в музыкальных школах? Тебя учат правильно писать скрипичный ключ и ноты правильно расставлять. А если ты захочешь стать рок-музыкантом, ты уже будешь писать музыку самостоятельно, используя эти классические нарративы, которые тебе преподали в школе.
- Я все же уточню по технической части. Андрей Белоусов ранее заявил, что потребности российских войск в самолетах, вертолетах и артиллерии практически закрыты. Насколько эта оценка близка к истине?
- У меня нет оснований сомневаться в оценках Белоусова. Вопрос не в том, хватает нам этого или нет. Вопрос в том, в какой степени эти виды вооружений используются на поле боя.
Мы начинали СВО, когда артиллерия наносила 70-80% огневого поражения. Авиация – 20-30%. Это классические цифры, которые были на всех воинах до 2022 года. Но в связи с тем, что во время СВО большую часть огневого поражения стала брать на себя беспилотная авиация, это соотношение поменялось.
Я вам больше скажу. Конечно, дроны пока не вытеснили артиллерию, но армейскую авиацию они уже заменили. Какие у армейской авиации задачи? Огневое поражение, поддержка наземных войск, ретрансляция, РЭБ, разведка. Все это осуществляют беспилотники. Дроны пока только транспортными средствами не служат. Эти задачи наши лошадки Ми-8 выполняют до сих пор.
Когда эвакуация раненых и подвоз боеприпасов полностью переключится на беспилотники, армейская авиация отомрет.
Другое дело, что если человек приспособился к чему-то за все время войн, он от этого уже не откажется никогда. Как был у солдата штык, так он у него и остался. Даже на СВО мы не раз видели ножевые схватки. То есть вертолеты не отомрут. Просто они станут беспилотными.
Повторюсь, надо смотреть на долевое участие техники и ее развитие. Мы же не знаем пока, какая артиллерия нам нужна сегодня, а какая – в войнах далекого будущего. А если совместить артиллерию с БПЛА, чтобы с помощью снаряда БПЛА пересекал линию фронта, насыщенную средствами РЭБ, и раскрывался в тылу противника для нанесения удара?
Раньше мы выстраивали батарею, чтобы открыть огонь. А теперь одна САУ заменяет батарею. Она автоматическая. В батарее – четыре-шесть орудий. А у нее в барабане столько же снарядов. И она их так выстреливает их так под разными углами в одну точку, что первый и последний снаряд взрываются одновременно.
А нужен в этой САУ экипаж, если у нее есть точка, куда она должна приехать? Все эти исходные параметры стрельбы можно установить дистанционно, выйти на позицию, выполнить огневую задачу и уехать на перезагрузку, где ее уже не достанут дроны.
Мы стоим на пороге того, что количество надо заменять качеством. В этом направлении надо работать.
- Как будут развиваться боевые действия в 2026 году на основных направлениях линии соприкосновения? Хватит ли у нас сил на то, чтобы активнее работать в районе Херсона и расширить линию фронта за счет Черниговской области?
- Все зависит от военно-политических задач, которые поставит Верховный перед армией.
Основные цели СВО озвучены: вся Украина должна стать денацифицированной и демилитаризованной. Это касается и Одессы, и Львова. Мы не можем из соображений безопасности России держать у своих границ государство, которое прямо ставит своей целью бесконечную борьбу с Россией.
Если мы остановимся, Украина затаится, а потом опять выстрелит нам в спину. Она должна быть или союзной как минимум, или войти в состав РФ как максимум. Вот такие у нас цели?
Как быстро мы к ним придем? Придем ли мы к ним за одну войну? Давайте еще не исключать, что если сейчас будет подписан мирный договор, то по политико-экономическим причинам в послевоенный период местное население после смены власти захочет провозгласить в своих регионах народные республики на референдумах. Пока мы этого не знаем.
И потом, мы же воюем не с Украиной. Мы воюем на Украине со ставленниками Запада в виде украинских солдат. Запад оплачивает эту войну. И на мир я бы не рассчитывал. К ним нет никакого доверия. Сегодня Трамп, а завтра глубинное государство снова объявит о походе на Россию.
Причины понятны. Распад однополярного мира и восприятие нас как своей ресурсной базы.
Повторюсь, все зависит от того, как мы закончим эту войну. Если мы закончим ее оглушительной победой как в 1945 года и создадим новую архитектуру международной безопасности, какое-то время мы сможем пожить спокойно.
Также по теме - в интервью бойца с позывным "Бирюк": Попадал под FPV, хулиганил с минами, оптоволокно оставило шрам на лице
