Дональд Трамп предложил идею, и она выглядит красиво. Владимир Путин согласился, и это тоже выглядит красиво. Дальше — черт в мелочах.
О заявлениях Владимира Путина и Дональда Трампа, а также о том, каких решений ожидать от встречи дипломатов РФ и США в Стамбуле, в интервью изданию Украина.ру рассказал российский документалист и телеведущий Игорь Прокопенко.
Российско-американская встреча по вопросу нормализации работы посольств состоится 27 февраля в Стамбуле, заявил глава МИД РФ Сергей Лавров.
— Игорь Станиславович, дипломаты России и США встретятся завтра в Стамбуле. Какие у вас ожидания от этого мероприятия?
— Лично я считаю, что завтрашняя встреча — это тот немногочисленный конкретный результат всех политических событий последних дней. Потому что именно на этой встрече будут приняты конкретные решения, связанные с нормализацией работы дипломатических представительств. Это очень важно.
Дело в том, что дипломатический аппарат РФ в США был практически разгромлен (почти на 100%). Мы отвечали зеркальными шагами. То есть на несколько лет была абсолютно парализована конкретная ежедневная бюрократическая работа. А бюрократия — это важная составляющая взаимоотношений между государствами.
С учётом того, что сейчас в этих процессах принимает личное участие Сергей Лавров, который играет чуть ли не главную скрипку, это значит, что завтра будут приняты конкретные решения по поводу возврата дипломатов, разблокировки счетов, возвращения помещений.
Начиная с Обамы совершенно ужасные вещи творились с работниками российского посольства в США. В помещении организовывали обыски. Если вспомнить события тех времён, это просто катастрофа.
Поэтому, если решение возобновить нормальную дипломатическую деятельность будет принято, это означает, что мы находимся на пути конкретных договорённостей более широкого масштаба между Россией и США. А это мощный сигнал к тому, что дальнейшие переговоры будут.
— Какова ваша оценка нынешнеи? ситуации в связи с резким изменением отношении? между США и Россиеи??
— Конечно, никто не ожидал столь сенсационной смены вектора, по крайней мере, американской риторики. Мы можем это в эмоциональном смысле сравнить разве что с периодом при Рейгане и Горбачеве, когда лозунг "империя зла" сменился на "мой друг Михаил".
Трудно предположить другой эпизод. Это даже не сравнимо со словами "перезагрузка", которая была во времена Барака Обамы и плохо закончилась.
Даже самый продвинутый эксперт не мог предположить такой резкой смены настроений, когда вдруг из "империи зла", из "агрессора" Россия в американской риторике превратилась в партнера, друга, и так далее. Это, конечно, сенсационный результат, но с точки зрения эмоций.
С точки зрения каких-то поступков ничего не изменилось. О смене парадигмы американской политики мы можем судить только по конкретным делам, договоренностям, документам, которых, понятное дело, пока еще нет.
— Как считаете, с чем связана такая резкая смена риторики Трампа по отношению к России?
— Я об этом пишу в своей книге "Дональд Трамп. Возвращение противоречивого президента". В названии произведения и кроется ответ на ваш вопрос.
Дело в том, что Дональд Трамп последний харизматик американской политики, и поступает он соответствующим образом. Его эмоциональные всплески, которые продиктованы навыками крупного бизнесмена, мгновенно разворачивают вектор его симпатий и антипатий.
Политика, к сожалению, это история долгая; корабль разворачивается очень медленно. Поэтому то, с какой скоростью Трамп меняет приоритеты, повторюсь, говорит об эмоциональном характере происходящих изменений — и не более.
Я еще раз подчеркну: это для нас очень важно, это для нас очень много — потому что даже самые смелые прогнозы не могли предусмотреть такой сценарий развития ситуации вокруг Украины и отношений РФ и США.
— Особенность ситуации еще и в том, что американцы уходят из конфликта на Украине, а европеи?цы, наоборот, в него сильнее втягиваются. Европа реально готова поддерживать Киев, давать ему оружие?
— Я не могу согласиться с мыслью о том, что Соединенные Штаты Америки уходят из конфликта. Мы должны понимать, что и США, и Европа — это одна сторона медали. Между ними, знаете, самая жесткая борьба — это внутривидовая. Они могут грызться между собой внутри западного мира, как угодно, но, повторюсь, это одна сторона конфликта.
Америка никогда не выйдет из него, потому что Россия, какие бы сейчас слова не произносились, это геополитический соперник западного мира, в том числе США. Внутри западных сил меняется конфигурация и расклад, и Трамп сейчас решает какие-то сиюминутные вопросы приведения к общему знаменателю своих европейских партнеров, или вассалов.
Поэтому в данном случае меняется лишь конфигурация, а все будет то же самое. Если американцы будут платить меньше, значит больше будут отдавать денег европейцы. Но кошелек у них общий, поскольку речь идет все-таки о глобалистских силах.
Как бы Трамп не выставлял себя консерватором и традиционалистом, мир мгновенно не меняется. Интересы глобального мира и глобальных корпораций как раз и заключаются в том, чтобы поддерживать противостояние с Россией, ослаблять ее.
— Трамп в разговоре с Макроном допустил, что Россия согласует размещение европеи?ских вои?ск и что условия мира на Украине будут достигнуты в течение нескольких недель. Франция и Британия хотят разместить свои оккупационные вои?ска под видом миротворцев не на линии фронта, а в крупных городах: Одессе, Харькове, Киеве. Это прямо противоречит заявлениям России о недопущении вои?ск стран НАТО на территорию Украины. Как считаете, как можно разрешить это противоречие?
— Во-первых, размещение оккупационных войск на территории современной Украины — это чуть ли не заветная мечта Зеленского. Ибо таким образом в Киеве решают все свои проблемы.
Во-вторых, это, безусловно, голубая мечта Великобритании, Франции и Германии, которые являются серьезными акторами конфликта и противостояния с Россией.
Размещение войск НАТО, будем говорить так, на территории современной Украины даст гарантию и на многолетнее использование Украины в качестве донора, и на поддержание длительного конфликта с Россией. Это размещение войск, вялотекущие боевые действия, нарушение моратория — и подобная тягомотина. В таком положении существует уже 50 лет страны Ближнего Востока (Израиль и Палестина) без каких-то попыток выйти из ситуации.
Поэтому размещение миротворцев на Украине — это сладкая пилюля. В городах или других местах — не важно. Как только на территории Украины появится первый официальный солдат или подразделение НАТО, считай, что эта история состоялась.
То есть Зеленский этого хочет, Европа тоже желает. С Трампом — чуть сложнее.
Если мы внимательно прочитаем точную цитату Трампа, он не сказал, что Россия согласна на размещение европейских солдат на Украине. Он заявил: я не против, если будут размещены такие силы, при условии, что это устроит обе стороны.
Обратите внимание, несмотря на большую эмоциональную составляющую, Трамп крайне аккуратен в основополагающих формулировках. И здесь он очень аккуратен и очень точен: "если только это устроит обе стороны".
Мы с вами знаем, что краеугольный камень нашего отношения к происходящему (об этом заявил и президент Путин и глава МИД Лавров) — на территории Украины не должно быть ни одного солдата НАТО, как бы он ни назывался. По крайней мере, такова позиция России на сегодняшний день.
— Трампу сеи?час важно остановить конфликт, чтобы оттянуть Россию от Китая, с которым за время СВО мы сильно сблизились. Плюс Россия договорилась осваивать Арктику с китайцами, для которых важен Северныи? морскои? путь для быстрого и дешевого доступа в Европу. США же хотят предложить нам совместное освоение Арктики, чтобы выкинуть из этого проекта КНР. Какую в свете этого роль может сыграть Пекин?
— Американскую позицию на китайскую проблему изложил еще Генри Киссинджер в конце 60-х – начале 70-х годов. Она довольно проста, и в тот момент удалась как никогда. Позиция, высказанная Киссинджером, заключалась в том, что США не могут себе позволить конфликтовать и с Россией, и с Китаем.
Именно этот принцип был применен в конце 60-х годов, когда вдруг Китай стал союзником США в конфронтации с Советским Союзом. Это принесло колоссальную пользу тогда. Сегодня Трамп пытается провернуть тот же самый вариант: постараться дать какие-то преференции России, с тем чтобы несколько замедлить ее сотрудничество с КНР.
Но мы знаем особенности нашего президента и в дипломатии, и в личных отношениях. Россия никогда не пойдет на какое-то принципиальное сворачивание отношений с Китаем по многим причинам.
Во-первых, Владимир Путин свято относится к личным отношениям. А таковые его связывают с Си Цзиньпином. Во-вторых, есть экономическая причина, против которой мы не можем идти.
Торговый баланс РФ с Китаем порядка 35% против торгового баланса с США — около 3%. Величина несоизмеримая. С точки зрения примитивной сухой прагматики Российская Федерация при всем желании не пойдет на шаги, которые могут каким-то образом повлиять на этот баланс. Тут очень точный расчет.
Что касается желания Трампа разрабатывать арктические ресурсы вместе с Россией, тут много лукавых обещаний западного мира. На них мы будем реагировать соответственно. Если такое сотрудничество будет возможным при достигнутых договоренностях, оно будет происходить. Но точно — не во вред российско-китайским отношениям.
— Предложение Трампа о сокращении военных расходов России и США — хорошее, сказал Путин. Мы действительно готовы на это после всего исторического "кидалова" со стороны Запада?
— Трамп предложил идею, и она выглядит красиво. Владимир Путин согласился, и это тоже выглядит красиво. Дальше — черт в мелочах.
Кстати, Владимир Путин это сразу очень точно подметил: "но нужно посмотреть, как это будет выглядеть в системе расчетов". Конечно, здесь большое количество подводных камней, которые, на мой взгляд, не позволят эту красивую идею претворить в жизнь.
В чем смысл? У американцев военный бюджет около 1 миллиарда долларов. Бюджет России по открытым официальным данным до начала СВО составлял порядка 80 миллионов. Западные источники заявляли цифру в 460 миллионов, что в два раза меньше, чем у США. И примерно такой же бюджет у Китая.
Если сокращать на 50%, то получится как в поговорке: "Пока толстый сохнет, худой сдохнет". Большой военный бюджет можно сократить там, где есть 4 танка, на 2 танка. Но невозможно сократить 2 танка в 2 раза, потому что там останется полтанка, условно говоря.
То есть сокращение на 50% — это получается настолько сложное соотношение, что думаю, эта история все-таки не жизнеспособна.
Гораздо более жизнеспособная история — сокращения ядерных вооружений. Хотя и тут есть нюансы. Нужно учитывать число ядерных боеголовок, количество носителей, где они размещаются, и так далее.
Кроме того, Россия не может сокращать в одностороннем порядке вооружения, учитывая только США, потому что ядерное оружие есть и во Франции, и в Британии. Тем не менее опыт сокращения ядерных вооружений есть, это 70-е годы.
Так что сделать это возможно, в отличие от сокращения военных расходов России и США.
В то же время, голосование в Совбезе ООН показало, что не Европу поддерживают сегодня, а встают на сторону резолюции, которая предложена Трампом и которая отвечает интересам России. Об этом в интервью Анны Черкасовой с экспертом Дмитрий Данилов: Трамп и Путин могут так договориться по Украине, что Европа вернется к России.
