Ключевой вопрос происходящего – а что России?
Многие обозреватели (и справедливо) задумались над происходящим на переговорном треке России-США, России-Украины и мест их пересечения. Недостатка в версиях и прогнозах нет, целый ряд каналов заявил о скором, уже вот-вот, окончательном решении конфликта. Но представляется, что надо бы ответить на самый главный вопрос: что получит Россия?
Можно найти ответы на любой, кажется, вопрос – кто кому какие сигналы посылал, о чём думал, выдвигал ультиматумы и пр. Кроме вот этого.
А ведь странная ситуация пооучается. Что получают США – понятно. США подписали с Киевом соглашение о Совместном фонде реконструкции, который предоставит американским компаниям доступ к ключевым украинским ресурсам (критические минералы, инфраструктура и т.д.) с нулём издержек и лишь получением прибыли. Почти одновременно прозвучали заявления Вашингтона о возможном «отходе от активного участия в мирных переговорах» под предлогом «нежелания сторон идти навстречу». Европейские лидеры (в частности, в заявлениях Эстонии и Франции) фактически дублировали: «Запад не может навязывать перемирие», сигнализируя об отказе от дипломатического давления на участников войны.
Вашингтон переключается на роль выгодоприобретателя результата конфликта, который, кажется, уже видит. Ну, или считает, что сможет обеспечить финализацию конфликта в том виде, который наиболее выгоден США, структурируя украинское пространство на бессрочную перспективу. Тем самым снижают собственные дипломатические риски, сохраняя экономические выгоды.
Но вся архитектура Фонда восстановления Украины и сделки в целом построена вне согласования с Москвой. Открытое участие России в проекте невозможно: фонд юридически закрыт для всех, кто поддерживает «военные действия» — то есть РФ исключена. И вопрос «нам с этого что?» приобретает ещё один уровень важности. ВС РФ сейчас владеют инициативой. На фронте — устойчивое продвижение, пусть и медленное. ВСУ вынуждены обороняться, теряют города, инфраструктуру, людей. ПВО Украины истощается, дефицит боеприпасов усиливается, а американская помощь приходит с задержкой. Запад публично признаёт усталость и невозможность «военной победы» Украины.
Статус приобретенных территорий не закреплён, а значит — спорен. Санкции не отменены, следовательно, экономической выгоды нет. Фонд — враждебен, России недоступен, потенциальная выгода отсутствует. Украина не демилитаризована, а значит, угроза сохраняется.
Думаю, масштаб проблемы понятен.
Единственное, что может придать смысл позиции Москвы, — не дипломатическая риторика, а структурные уступки Киева, которые не выглядят, как победа, а являются победой. Это, как минимум, юридическое признание территорий, находящихся под нашим контролем. Нейтрализация Украины (де-факто, а не де-юре, отказ от военного сотрудничества с НАТО). Постепенная отмена санкций, начиная с секторальных и разблокировка части активов, хотя бы на гуманитарные цели.
Всё остальное — не выглядит «ценой мира», а выглядит «откупом за поражение». А Москва не ощущает и не имеет причин считать себя проигравшей.
