Позывной "Оцелот": Само устройство СССР делало так, что житель УССР считал, что Россия – это только РСФСР

"Оказавшись в государстве Россия, украинцы и не только русскоязычные, и заметная часть украиноязычных кроме галичан со временем станут русскими в силу таких же причин, по которым они в УССР и на Украине становились украинцами", - не сомневается политолог и донецкий штабист с позывным "Оцелот", о чем он и рассказал в интервью изданию Украина.ру

- Оцелот, почему русскоязычные националисты Украины, которые составляют большинство хоть в "Азове", хоть в любом другом добробате, в большинстве своем против всего русского и за украинское?

- Прекрасный вопрос. Но, думаю, проблема гораздо шире того, что есть русскоязычные националисты, которые хотят того же, что украинские националисты, то есть построить Антироссию, но не зацикливаются, как они, на теме украинского языка. Не потому что хотят двуязычия, а поскольку думают, что украинский и так утвердится сам собою.

Проблема в том, почему масса людей Юго-Востока, которых можно называть русскокультурными, среди которых не так уж мало паспортных русских, считают, что Украина – это "мы", а Россия – это "они". То есть идентифицируют себя с украинским государством.

Приведу, по-моему, типичную ситуацию, рассказ моего друга о своей тетке-пенсионерке: у нее нет никакого укрнационализма, дома книги только на русском, подсела в последние полумирные годы на канал Евгения Мураева "Наш" и за несколько дней до дня Z обрывала его телефон: "А что сделать, чтоб канал "Наш" не закрыли, куда написать?". Плакала.

Ну а уже через несколько дней после 24.02, а дело было в Харькове, звонит ему домой и просит его жену, а он:

- А Настя поехала на Салтовку.

- Как на Салтовку? Позвони, чтоб вернулась - там же танки.

- Ну и что что танки, - друг был такой, что ждал, что вот-вот наши придут.

И тут тетка как завизжит.

— Это не наши танки. Это вражеские танки.

- А с каких-это пор русские танки стали не нашими? Чьи же тогда наши, немецкие что ли? – тут друг намекнул на дочку этой тетки, европеиху, давно живущую в Германии, а потом столько месяцев трясся, что тетка на него в СБУ напишет. Но уехала через пару дней к дочке и не написала.

И ведь типична эта старая тетка. А она же десятилетиями потребляла русский культурный продукт, так сказать, культурно кодировалась, была объектом мягкой силы. И зрелые годы прошли при Щербицком, когда никакого украинства в Харькове не было.

Поэтому, когда говорят, что русским Украины надо просто объяснять, что они, прежде всего, русские, говорить как плох Тарас Шевченко и т.п., я думаю, что никто ведь не предлагает пойти в старый город Иерусалима и там на Храмовой горе арабам, и у Стены Плача евреям предлагать наш прекрасный южнорусский продукт сало. Тут все понимают, что и те, и другие возмутятся. Возмутятся в силу своих религиозных убеждений…

-… хорошо-хорошо, а как все это работает в нашем случае?

- А в нашем случае дело тоже в убеждениях. Только не религиозных – и поэтому они легче могут измениться, но здесь важно понять, почему они возникли.

С моей точки зрения возникли они потому, что русские люди, как в России, так и на Украине – или будем говорить, еще раньше в СССР или УССР, живут и жили в социуме, который организует государство. Они могут это государство не любить, но они подключены к его механизмам, и у абсолютного большинства нет сил и возможностей создавать параллельный социум (особенно с учетом того, как в СССР давили самоорганизацию), параллельный социум – это только криминал, противопоставивший себя обществу, очень узкие неформальные круги (впрочем, по-моему, их сейчас нет, это в СССР были) и секты с тоталитарным налетом. Ну и еще клановые этнические диаспоры восточных народов, но там-то ни русских, ни украинцев быть не может.

А что такое житель Украины в СССР – даже вполне русскоязычный и русско-культурный. Это человек, живущий в квазигосударстве под названием УССР, которое является частью реального государства СССР. И он, с одной стороны, подключен к механизмам квазигосударства УССР, а с другой и к механизмам СССР в целом или, как говорили во время разрушения СССР, союзного центра.

Но хотя УССР – это квазигосударство, механизмы-то реальные, просто работавшие долгое время и на благо всего СССР. И вот живет лояльный советский гражданин, хотя и ругающий дефицит и рассказывающий анекдоты про Брежнева, но исподволь привыкает к тому, что Украина/УССР – это свое, а РСФСР/Россия - это другая республика, конечно, наша республика, и даже более близкая, чем другие наши вроде Эстонии или Армении, но все же не такая наша как Украина.

Ведь живем мы в УССР, а не в другом месте. Зазор как бы небольшой, но как оказалось, его было достаточно, чтоб через него проникли бациллы распада СССР, последним толчком к которому стал украинский референдум.

- То есть все друг друга в этом квазигосударстве – УССР - считали соплеменниками – украинцами? Даже русских по паспорту?

- Для паспортного русского, равно как и не обращающегося на практике к украинскому языку паспортному русскоязычному украинцу, украинцы - это были, прежде всего, коллеги по работе , соседи, знакомые, которые имели соответствующую запись в паспорте, но никак своей национальности не подчеркивали, говорили на том же языке, что и он сам, зачастую имели те же интересы. А конфликты и трения с ними, если и случались, то выглядели обусловленными сугубо человеческими качествами.

Те же, кто старался говорить в быту на украинском, попадались редко и зачастую назывались в народе "националистами", исключительно на этом основании. И все это работало на формирование специфической идентификации, по сути, украинской, только не соответствующей пониманию украинства у национальной интеллигенции.

Поэтому основу для русскоязычного украинского национализма (точнее для национализма с эволюционной ликвидацией русского языка) во многом заложило специфическое государственное устройство СССР, который

- конституционно выглядел не федерацией, а конфедеративным объединением квазигосударств (право республик на отделение);

- являлся государством, фундаментом которого были не века общей истории этой территории, объединенной вокруг крупнейшего народа, создавшего государство Россия. Да весь мир традиционно называл это государство Россией. Но само устройство страны толкало к тому, чтобы житель УССР считал, что Россия – это только РСФСР.

- Если я правильно тебя понял, вопрос "мовы" тут вообще не при чем? Или как?

- Есть такой неприятный вопрос, над которым мешают задуматься две вещи: во-первых, зацикленность заметных украинских националистов на вот этой проблеме "мовы", во-вторых – то, что постановка этого вопроса - это заглядывание в бездну, а туда большинство боится глядеть.

- Что ты имеешь в виду? Какой еще вопрос?

- А вопрос таков: что было бы, если бы к моменту распада СССР существовали другие квазигосударственные образования с вполне русскоязычным большинством? Например, если б реализовался план академика Сахарова, где государственный статус получали автономии всего уровня – и те же ЯНАО и ХМАО оказывались равными РСФСР и УССР.

Возобладала бы в русских жителях тех же ЯНАО и ХМАО отдельная идентичность, захотели б они строить Югорские Эмираты и Надымский Кувейт, сидя на нефти и газе (убежден, что истинная цель плана Сахарова была как раз в отделении России от нефти и газа)? Я склонен ответить на этот вопрос утвердительно.

Ведь если без всякого автономного статуса Санкт-Петербурга известный писатель Даниил Гранин в конце 90-х рассуждал о петербургской независимости, поскольку человечеству не нужна такая большая Россия.

Тем не менее, в описанном есть и позитивная сторона.

- Даже так?

— Вот смотри, если арабы и евреи все равно не примут сала, то, оказавшись в государстве Россия, украинцы и не только русскоязычные, и заметная часть украиноязычных кроме, наверное, галичан, со временем станут русскими в силу таких же причин, по которым они в УССР и на Украине становились украинцами. Они будут подключены к российским государственным механизмам и не смогут создать параллельный социум. Аналогичный процесс, вообще-то, Россия успешно проходила на той же Смоленщине в XVII-XVIII веках, а Франция - на жителях Ниццы и Савойи в позапрошлом столетии.

А вот если эти люди будут жить в государстве под названием Украина, они все равно будут становиться украинцами, какой бы статус ни был у русского языка. Если же будут жить в государстве, назовем его условно Поднепровская республика, у них будет идентичность этого государства. Язык новый не выдумают, а идентичность при разных сценариях может быть и пророссийской, и антироссийской, но никак не русской.

Читайте также интервью на аналогичную тему, которое Александра Чаленко взял у Богдана Безпалько: Русская идея должна приобрести характер национально-освободительного движения